Они вышли из домика Райта и кинулись бегом к машине.
Всю дорогу домой они обсуждали детали будущей семейной жизни. Несмотря на волнующую тему разговора, поездка показалась Лорелее бесконечной. Потом она сообразила, что они попали в «час пик» и дорога забита машинами. Вдобавок в супермаркете около дома Лорелеи оказалось много народа, и они долго простояли в очереди.
Было почти шесть, когда они подъехали к дому. Том Сумото запирал питомник на ночь.
— Эй, Лори, — окликнул он, когда она вышла из машины. — Вы разминулись с вашей сестрой и ее мужем. Сюзан сказала, что у нее важный разговор к вам. Она хотела оставить записку на письменном столе.
— Спасибо, Том. Ты знаком с Дэниелом Логаном?
— Да, Клинт познакомил нас в прошлое воскресенье. Мы немного поболтали, — улыбнулся Том.
— И я за пять минут узнал от Тома столько о посадке деревьев, сколько не знал за всю прошедшую жизнь.
— Том специалист в этом деле, — согласилась Лорелея. — Том, передай Миоши привет и пусть поцелует бэби от меня. Напомни ей, что за мной подарок по такому торжественному случаю.
Том наклонил голову в знак благодарности и помахал рукой на прощание.
— Хороший парень и прекрасный работник, — заметил Дэниел, пока они поднимались по лестнице.
— Да, но нелегко сознавать, что он понимает в нашем деле гораздо больше, чем я.
— Не думаю, Лори. Ты ведь всю жизнь работала вместе с дедом и должна знать все в своих оранжереях.
— Практику повседневной работы я, конечно, знаю. Но Том знает растения как бы изнутри, чуть ли не на молекулярном уровне. Он делал кое-какие опыты по генетике и обещает мне вывести потрясающие новые сорта папоротников.
— Ну, надеюсь, он не выведет ничего такого, что подойдет к тебе и скажет: «Покорми меня!»
Они оба засмеялись и вошли в кухню. Лорелея подошла к столу и увидела свернутую газету. На ней лежала записка. «Лори, посмотри, что я обнаружила в газете сегодня утром. Прочти статью на третьей странице. На первый взгляд просто ужасно! Позвони мне. Сюзан».
Лорелея с любопытством развернула газету. Это было одно из тех изданий, где публикуют светские новости и сплетни.
Открыв третью страницу, Лорелея ахнула — четверть страницы занимал ее портрет. Неужели она выглядела так ужасно? И как только Дэниел решился сидеть с ней за одним столом?
— Лори, что случилось? — с беспокойством спросил Дэниел. Он подошел к ней, услышав ее ахи и охи.
Лорелея показала ему цветную фотографию в полный рост. Над ней был набран крупными буквами заголовок: «КРАСОТА И…» «Известная фотомодель Дэниел Логан обедает в отеле „Района“ в обществе жительницы Сан-Диего Лорелеи Хант».
Гадать, кого в этой паре редактор считал красивым, нужды не было — Дэниел в смокинге выглядел потрясающе.
Благодаря таланту Сюзан, казалось, что у Лорелеи вообще нет лица. Выделялись только глаза, увеличенные стеклами очков.
Лорелея неуверенно засмеялась.
— Похоже, я тебя подвергла очень суровому испытанию, да, милый? — Она подняла на него глаза. Ей хотелось вместе с ним посмеяться над шуткой, которую она сыграла сама с собой.
Но Дэниел не смеялся. Он продолжал изучать газету.
— Не сердись, Дэн. Ну какой редактор откажется от соблазна опубликовать столь контрастное изображение?
Дэниел все еще не поднимал глаз, и Лорелея только сейчас заметила, что он смотрит не на фотографию, а читает статью под ней. Статья была довольно большая, в две колонки, и написана типичным языком светских сплетен. Глаза Лорелеи расширились, когда она прочла, что Шерман Шрайбер сказал репортеру:
«Лорелея Хант, недавно разошедшаяся с мужем, послала моему клиенту Дэниелу Логану восхищенное письмо. Она превозносила его работу в рекламе джинсов, за которую Логан получил премию и о которой все говорят уже несколько месяцев».
«Ее письмо показалось нам трогательным, — цитировал дальше автор, — и, читая между строк, Дэниел Логан понял, что мисс Хант очень одинока. Исключительно по доброте душевной он решил внести в ее жизнь луч солнца и пригласил на обед в роскошный зал отеля „Рамона“».
Ну и лицемер, ну и подонок, подумала Лорелея. Так исказить факты, как будто она умоляла о помощи.
Она уже хотела смять газету и выбросить, когда увидела следующий параграф.
«Мы разговаривали с Дэниелом Логаном в ночь их свидания, и он подтвердил рассказ своего агента. Он также сказал, что мисс Хант очень интересная женщина. Она владелица питомника экзотических растений и успешно занимается декоративным садоводством».
«Мы спросили мистера Логана, какое растение напоминает ему мисс Хант. Подумав немного, он ответил: „Можно сказать, что она напоминает мне колючий кактус. Нужно внимательно вглядываться, чтобы увидеть привлекательные черты“».
Лорелея не поверила своим глазам.
— Неужели ты так сказал? — прошептала она.
— Нет! Ну, не совсем так. — Дэниел запинался, его лицо выражало страдание. — Репортер вырвал мои слова из контекста и исказил их. Помнишь, я разговаривал с ним перед обедом, перед тем…
— Перед тем как понял, что я не уродина! Скажи, сравнивал ты меня с кактусом или нет?
— Милая, пожалуйста, сумей прочесть между строк, — умолял Дэниел. — Неужели ты не видишь из моих слов, что я уже тогда начал в тебя влюбляться, и мне было все равно, как ты выглядишь, простушкой или красавицей! Репортер сознательно не привел другие мои слова, гораздо более важные.
— Я тебе не верю! Так поступал Говард. Он всегда обвинял кого-нибудь другого.